История детской
литературы
История детской
литературы
История детской
журналистики
История детской
журналистики
Забытые имена
Забытые имена
Новые факты
Новые факты
Из старых газет
и журналов
Из старых газет
и журналов



























Главная >> Историческая энциклопедия >> Из старых газет и журналов

 
 

100 лет назад в Государственной Думе

Об охране учащихся детей

(из журнала «Нива», 1913 год, №1)


Любовь к детям считается не только самым святым, но также и самым могущественным чувством человека. Материнский инстинкт делает робкую и слабую женщину сильной, решительной и смелой. Под давлением опасности, грозящей родному ребенку, люди становятся способными на все. Нет ничего удивительного, что и в сфере общественной охраны детей общество не может не относиться с повышенной впечатлительностью. Весьма понятно, что газетные сообщения об аресте собравшихся в гимназии Витмер детей произвели во всех кругах столичного населения огромное впечатление и вызвали усиленные толки. К великому счастью, та безнравственная окраска, которая была придана детскому собранию фантазией усердных репортеров, оказалась явным вымыслом. В действительности ученики и ученицы разных столичных гимназий собрались только для выслушания какого-то реферата по педагогики и для чтения стихотворений наиболее популярного среди читателей этого возраста поэта Надсона. Они были неожиданно настигнуты окружившей здание полицией, переписаны по именам, и подвергнуты личному задержанию и домашнему обыску. По словам официального правительственного сообщения, произведенные обыски не дали ровно никаких указаний на революционные замыслы подростков, хотя в самом зале собрания были найдены брошенные неведомо кем какие-то прокламации, и среди присутствующих оказалось два лица, не принадлежащих к учащейся молодежи. Вместе со всем русским обществом многие члены Гос. Думы не удовлетворились слишком туманными, страдающими существенными недомолвками, официальным сообщением и, сомневаясь в степени рациональности принятых по отношению к детям чересчур энергичных полицейских мер, не оправдываемых соображениями государственной безопасности, сочли необходимым обратиться с трибуны Гос. Думы за дальнейшими разъяснениями к министру внутренних дел и к министру народного просвещения. Вслед за чересчур откровенно-агитационными выступлениями А. А. Барышникова и Ф. И. Родичева в защиту запроса высказался представитель центра Е. П. Ковалевский, которого никак нельзя заподозрить в стремлении к крайностям.

– Я подписал вопрос, предъявленный министром внутренних дел и народного просвещения, – сказал Е. П. Ковалевский, – и, прочитав сегодняшнее правительственное разъяснение, я не был удовлетворен. В нем остается много неясного. Ссылка на прокламации, без указания их содержания, недостаточно убедительна. Не сказано ничего о задачах ученической организации, точно так же, как и о том, кто эти два посторонних лица, и сколько среди 34 арестованных было сознательных участников собрания, если таковое было организовано для какой-либо нелегальной цели, и сколько пришло послушать реферат на педагогическую тему. Я думаю, что не может существовать двух мнений относительно неуместности и недопустимости тех приемов, которыми полиция воспользовалась на ночь с 9 на 10 декабря. Были произведены аресты детей, обыски у родителей и в учебных заведениях, и на гимназистов смотрели, как на людей полноправных и ответственных, чего в действительности быть не может. Судя по газетным объявлениям и объяснениям правительства, преступного, в сущности говоря в деятельности большинства этих юношей не было. Были только элементы недозволенного с точки зрения учебного начальства и их родителей, а между тем полицейская охрана вмешалась в эти педагогические и семейные дела. Чтобы пояснить мое недоумение – продолжал Е. П. Ковалевский, – я расскажу, как мне передавали о происшедшем с одним из учеников. К нему пришел товарищ и говорит: «Пойдем вместе послушать реферат «О воспитании и наследственности». Они приходят в гимназию Витмер, видят городского и, как люди, с их точки зрения, не делающие ничего дурного, не обращают на это внимание и входят в подъезд. Их тотчас схватывают, арестовывают, ведут в соответствующее место и держат там, до 2 часов ночи. В это время приходят к его отцу и делают обыск; на квартиру мальчика являются пристав, два околоточных, два городничих, два дворника и производят формальный обыск, в его комнате, причем ничего не находят. Но в формуляре у этого юноши будет отмечено, что у него был произведен обыск, и что хотя преступного пока еще не найдено, но имеется презумпция, что есть нечто преступное. Отец подписывает протокол, а через некоторое время как это обыкновению бывает по отношению к политическим преступникам, тот же наряд полиции возвращается во второй раз, чтобы удостовериться, то что-нибудь не упущено. При вторичном обыске берут несколько писем, которые писали ему родители летом и его товарищи о том, какие уроки назначены в тот или иной день. На этом примере мы видим, что государственная власть проделала всерьез над малолетнем преступником. Этим путем, по моему мнению, власть приобщает мальчиков к кругу лиц, прикосновенных к преступной деятельности, к сыску и охране, а если его уволят из учебного заведения – мальчика толкнут на дорогу нелегальной деятельности.

«Итак, 34 подростка, по неведению или по подражательности изобразили из себя взрослым, а государственная власть в течение двух дней по всеоружии своей организации старалась доказать им и всему населению, что они не только взрослые, но и опасные люди, и что с ними нужно бороться серьезными средствами. Мне кажется, что эта роль была жалкой и грубой. С точки зрения педагогической и с точки зрения простого и здравого смысла полиция должна была или предупредить собрание, т.е. не пускать туда детей, или, если она не успела этого сделать, распустить его и записать участников. Еще одно опасение: я боюсь, что все эти гимназисты должны быть использованы, как нитка, как способ найти того человека, который организовал все это дело. Но считаю это приемом безнравственным и неподходящим: нельзя употреблять детей, как сыскной материал, так как это действует на их душу самым развращающим образом. Ведь в результате все эти без своей вины виновные дети могут испытать роковые последствия в дальнейшей деятельности». (Аплодисменты в центре и…). Бывший учитель, трудовик Русаков энергично протестовал против обвинения гимназистов в безнравственности.
– В средней школе, – заявил он: даже в расцвете “огарочничества”, никогда не было “огарков” ученических. Это были не ученические лиги свободной любви, это были лиги, которые были нужны взрослым людям, чтобы ловить рыбу в мутной воде».

Епископ Антоний все грехи и недостатки школы объяснял отсутствием религиозного воспитания. Во всем виновата семья и школа. Школа ничего не дает. Дети, поступающие туда религиозными, выходят оттуда нерелигиозными.

В. М. Пуришкевич присоединился к вопросу от имени правой фракции, которая желает получить полную картину происходящего и убеждена, что тогда выяснится, что у правительства были серьезные основания принять данные меры.

Гос. Дума с редким в ее жизни единогласии постановила обратиться к обоим министрам с вопросом, что были вызваны принятыми министрами внутренних дел и народного просвещения меры, и что намерено предпринять правительство для восстановления нормального порядка в средней школе.



Комментарии







 
   


© 2010-2024 РадугаМедиа.
Все права защищены.
О замеченных ошибках просьба сообщать
на radugamedia@mail.ru.
Дизайн RadugaLabs.
Разработка IT-Raduga.